Прыжок в легенду. О чем звенели рельсы - Страница 109

109

К тому времени в Ровенских лесах действовало много партизан из соединений Федорова, Сабурова, Наумова, отряды Карасева, Прокопюка, а во второй половине сорок третьего года появились партизанские подразделения из соединения генерала Бегмы и многие другие. Но фон Пиппер избегал встреч с ними. «Только отряд Медведева, только живым самого Медведева» — таков был строгий приказ командующего особыми войсками.

Осень сорок третьего года была по-настоящему золотой. Не только потому, что стояла хорошая погода, а еще и потому, что настроение у нас было хорошее — наши войска успешно наступали на всех фронтах. Не только мы, партизаны, видели и чувствовали приближение победы, но и население на оккупированной земле как-то по-другому чувствовало себя.

На полях появились всходы озимых, крестьяне старательно готовились к зиме: заготовляли топливо, продукты питания, утепляли хаты. Собранный урожай зерна, картошки, фрукты население старалось спрятать, не дать вывезти оккупантам. «Скоро придут наши!» — радовались люди. Начал готовиться к зиме и наш отряд, Неподалеку от села Берестяны Цуманского района мы облюбовали себе красивый сосновый бор — Лопатень.

Хотя и не было команды, что отряд будет здесь зимовать, все обстоятельства так подействовали на партизан, что они развернули капитальное строительство землянок. Между подразделениями началось соревнование, кто выстроит лучшую землянку. Одни строили из обычных кругляков, другие их тесали. Некоторые землянки ничем не отличались от настоящих хат. Были окна, пол, потолок и даже печки.

Приближались Октябрьские праздники, и каждое подразделение старалось закончить строительство землянок и достойно, торжественно встретить двадцать шестую годовщину Великой Октябрьской социалистической революции. Партизаны подготовили и другие подарки.

Накануне праздника в Ровно в фашистских штабах и учреждениях начали взрываться мины, заложенные подпольщиками и нашими разведчиками. Было пущено под откос несколько воинских эшелонов, уничтожен ряд важных мостов, а железнодорожные линии Ковель — Сарны, Сарны — Лунинец выведены из строя. Но самой большой радостью для нас было сообщение об освобождении столицы Украины — Киева.

После длительного пребывания в Здолбунове и Ровно я снова был в отряде, среди друзей. В восемнадцать часов наши радистки приняли Москву — транслировали торжественное заседание. Затаив дыхание, мы слушали доклад Сталина. Радость охватила наши сердца, когда мы услышали о трудовых достижениях советского народа, об успехах наших войск на фронтах, об успешной борьбе народных мстителей. А когда была провозглашена здравица: «Партизанам и партизанкам слава!» — громкое партизанское «ура» огласило лес.

После торжественной части состоялся большой концерт. Мы аплодировали нашим самодеятельным актерам, выступившим с концертом.

Около полуночи прибывшие разведчики доложили, что в Берестянах появилась большая группа вооруженных до зубов карателей. Они разместились в селе на ночь, но, по рассказам местных жителей, утром собираются прочесывать лес.

— Очевидно, это и есть карательная экспедиция «мастера смерти», — сказал Медведев.

— По всей вероятности, — почти одновременно сказали Стехов и Лукин.

— Долго же господин фон Пиппер искал нас. Ну что же, друзья, сегодня мы повеселились, а завтра продолжим наш праздник в бою. Отступать не будем. Мы никогда этого не делали. Да и день завтра такой, что нельзя отступать. Встретим врага, как и положено!

— Видно по всему, — добавил Александр Александрович Лукин, — что фон Пиппер жаждет этой встречи. Есть такие сведения, что он купил себе генеральские погоны и носит пока в кармане. Говорит: «Как только уничтожу отряд Медведева, повешу их даже без приказа». Охота ему нацепить генеральские погоны.

Утром разгорелся бой. Гитлеровцев было вдвое больше, чем нас, они были вооружены лучше, и все-таки командование отряда решило вступить в поединок.

Каратели поливали нас градом пуль из пулеметов и автоматов. Беспрерывно палили пушки и минометы. Гитлеровцы поднимались в психическую атаку, но меткие выстрелы наших снайперов вынуждали их поворачивать назад.

Кому приходилось воевать в лесу, тот знает, что каждый взрыв, каждый выстрел кажется тут в несколько раз звучней. Вокруг — непрерывный грохот. Он несется со всех сторон: поэтому иногда трудно определить, откуда враг ведет огонь. Немцы стреляли настолько интенсивно, что пулеметные очереди словно косой срезали молодые деревья.

Прошел день, вечерние сумерки опускались на землю, а бой не прекращался. У нас кончались боеприпасы.

— На каждого фрица не больше пяти патронов! — пронесся по цепям приказ командира.

Некоторые наши подразделения совершали опасные вылазки, отбивая у гитлеровцев пулеметы и патроны. Но враг не отступал, его атаки непрерывно повторялись.

Еще в начале боя одна рота партизан под командованием старшего лейтенанта Виктора Семенова замаскировалась на фланге карателей. Она должна была в самый критический момент неожиданно ударить по фашистам. Но с самого утра с этой ротой не было никакой связи. Все попытки разыскать ее были безуспешны. Кто-то высказал опасение, что каратели обнаружили ее и уничтожили. Другие предполагали, что Семенов, заметив опасность, не решается вступить в бой. Кончились патроны, а связи с Семеновым не было.

Я в это время находился в штабе. Медведев нервничал, взволнованно ходил по землянке. Связные приносили неутешительные вести с передовой. Уже собрали все патроны в хозроте, санчасти, у штабных работников, у радистов, а бой не прекращался.

109