Прыжок в легенду. О чем звенели рельсы - Страница 81


К оглавлению

81

— Адрес мы дадим, — сказал я. — Мало-Кавказская, четыре. Это наша главная явочная квартира. Там живет Марчук, наш лучший подпольщик. А пароль… Нужно о нем условиться с товарищами. Но может случиться, что у Марчука мы не сумеем сегодня встретиться.

— А где же тогда? — не выдержал Пискунов.

— Не знаю. Необходимо договориться с другими товарищами, со старшим. Поэтому мы и встретимся с вами раньше на полчаса у реки, а уже оттуда пойдем на квартиру. К тому же на вас немецкая форма, поэтому вам лучше будет идти с нами.

— В котором часу встречаемся?

— В семь тридцать на этом же месте. А на квартире у Марчука или на другой — в восемь. У нас еще останется время до комендантского часа.

Несколько минут мы шли вместе. Неподалеку от квартиры Левицкой я распрощался с Шевчуком и Пискуновым. Они пошли дальше, а я, убедившись, что за мной никто не следит, зашел к Марии.

— Нужно проследить за человеком, который только что пошел с Шевчуком. Они идут медленно, ты их догонишь.

Левицкая поспешила в указанном направлении, а я пошел на квартиру, где должен был быть Кузнецов. Вскоре пришел сюда и Шевчук. Заметив Марию, он расстался со своим спутником.

Наш рассказ взволновал Николая Ивановича.

— Очень плохо, если все, о чем рассказывал Пискунов, правда, — проговорил он. — Но еще хуже, если он предатель и гестапо напало на наш след. Отрубить концы будет не так-то легко.

— Сегодня мы раскусим Пискунова, — сказал Шевчук.

— И что сделаете с ним?

— Если он окажется агентом гестапо, мы сделаем то, что заслуживают изменники.

— Но это же вам не в лесу, не в отряде, где можно устроить допрос и выяснить все подробности.

— Конечно, — вмешался я в разговор, — обо всем мы не сможем узнать, но нам хватит одного, что он подослан к нам гестапо. А об этом мы узнаем от Лисовской. Она вчера должна была встретиться с Александером.

— Ты думаешь, что Пискунов — это тот самый тип, о котором говорил гестаповец?

— Почти уверен.

— А что, если нам не удастся это выяснить? Что тогда? Смотрите хорошенько, ребята. Вы имеете дело с человеком. Его судьба в наших руках. И не делайте необдуманных шагов. Пока не убедитесь в том, что это провокатор, ничего не предпринимайте. Если же вас будут мучить сомнения, найдите другой выход и проверьте Пискунова как следует.

От Кузнецова я пошел к Лидии Ивановне.

— Какие новости? — нетерпеливо спросил я. — Был?

— Да, был, но очень спешил. На ходу проглотил рюмку коньяку, хвастался, что «американка» им уже почти выиграна, и куда-то ушел. Я пробовала его задержать, но напрасно.

— А когда он обещал прийти?

— Завтра. Сказал, что сегодня вечер у него, очевидно, будет занят. При этом он ехидно усмехнулся.

— Занят? — переспросил я. — Интересно. Значит, у него на сегодняшний вечер намечается что-то важное, иначе бы он не отказался от вашего общества.

Я попрощался с Лидией Ивановной и направился к Левицкой. «Александер вчера почти торжествовал победу, — думал я. — Значит, его план начал осуществляться… А сегодня вечером у него важные дела. По всей вероятности, они тоже связаны с его планом. Завтра он собирается прийти к Лисовской и сообщить о своем триумфе. Все совпадает. Пискунов — провокатор. Вчера Александер не мог задержаться у Лидии Ивановны, потому что ему необходимо было проследить, прошел ли вариант с отправкой Пискунова к партизанам, возможно даже организовать у «маяка» ловушку. Сегодня гестаповец надеется накрыть всю нашу подпольную группу. Вероятно, так оно и есть. А если нет? Это ведь догадки, предположения. Что, если Александер имел в виду не Пискунова, а кого-то другого и сегодня у него совсем иное, но тоже важное дело?»

Левицкая еще не вернулась, и я сидел, с нетерпением ожидая ее прихода, и думал, думал… Наконец она, очень взволнованная, почти вбежала в комнату и, не переводя дыхания, начала рассказывать:

— Я не успевала за ним, так он страшно торопился. Все оглядывался, но на меня не обращал внимания. В парке его ожидал на скамейке какой-то элегантный франт.

«Александер», — мелькнуло в голове. Мария продолжала:

— Они долго о чем-то разговаривали. Причем больше говорил тот, который шел с Шевчуком. Франт о чем-то спрашивал, потом достал блокнот и что-то записал. Когда они пошли к выходу, я решила проследить за франтом. Он направился на Дубенскую, а я за ним. И представляешь: он пошел в гестапо.

Теперь уже никаких сомнений не было. Пискунов — провокатор и гестапо готовит нам ловушку. Искать новых доказательств предательства Пискунова не было необходимости, и в тот же вечер мы с Шевчуком покончили с ним. Михаил прицепил к шее провокатора табличку: «Всем предателям — смерть!»

В карманах Пискунова было найдено много денег, две пары золотых часов, пистолет и удостоверение, в котором подтверждалось, что он, Пискунов Александр, имеет право на досрочное освобождение из лагеря военнопленных для выполнения особого задания немецкого командования.

Поздно вечером связной с партизанского «маяка» принес срочное распоряжение командира:

...

«В ночь с 20 на 21 июля убежал с «маяка» военнопленный Александр Пискунов. Установлено, что он предатель, завербованный гестапо. Приказываю принять необходимые меры осторожности и уничтожить изменника. Об исполнении донести. Медведев».

На обратной стороне записки мы с Шевчуком написали:

...

«Обстановка в городе нормальная. Предатель Пискунов уничтожен. Направляем его личные вещи и документы. Смерть немецким оккупантам и изменникам Родины!»

81